Источник: https://ast.ru/news/rozhdenie-knigi-intervyu-s-iley-kocherginym-o-knige-zapasnyy-vykhod/
Другие посты от ast.ru
Новая книга Ильи Кочергина «Запасный выход» — это честная, ироничная и нежная история одного дауншифтинга. Герой однажды решает уехать с любимой в самую глушь, построить собственными руками дом, забрать на доживание старенького коня. За окном зиму сменяет лето, начинается и заканчивается эпидемия ковида, приходит и уходит 2022 год, — а конь Феня, спасенный от живодерни, постепенно становится центром небольшой вселенной и помогает найти тот самый запасный выход.Илья Кочергин — прозаик, лауреат премий журналов «Знамя», «Новый мир», «Октябрь», финалист премии Ивана Петровича Белкина, номинант премии «Национальный бестселлер». — Как родилась идея вашей книги, что служило отправной точкой или импульсом к ее написанию? Осенью 2021 года нам отдали вышедшего на пенсию спортивного коня Феню. Мы с женой живём в деревне, места много, и мы построили ему денник, огородили большой выпас. Ездить на нём не стали — у него травмированные ноги, а вот установить хорошие отношения и наладить взаимопонимание нам, «чайникам» в конной области, было очень интересно. Через год конь Феня уже стал помогать жене, которая работает психотерапевтом, принимать клиентов. Он удивительно тонко чувствует эмоции и желания других, поэтому является чудесным ко‑терапевтом.Мне захотелось описать этот трудный, но благотворный и интересный процесс принятия Другого, который предстоял нам в нашей жизни с конём. И я начал писать повесть буквально через месяц после его приезда.— Что было сложнее: начать писать книгу — или продолжать?Я пишу не сюжетную прозу, поэтому мне всегда очень важно в начале работы найти подходящую интонацию. Читателя моих повестей не сможет удержать вопрос «Что случится дальше?», поэтому я всегда надеюсь, что его удержит атмосфера нашей с ним беседы, и долго ищу подходящие интонацию и ритм. — Насколько отличается первоначальный замысел от финального текста?Вы знаете, я не умею продумывать планы. Даже все постройки на своём загородном участке — дом, баню, террасу, помещение для коня и сеновал я строил по наитию, без чертежей. Они только путают меня и нервируют. И с моими литературными текстами дела обстоят так же. Я просто следую за интересом, желанием и подходящей интонацией и скорее выращиваю тексты как садовник, чем строю, как архитектор. Запасный выход Кочергин Илья Николаевич — Какой этап работы над книгой был самым интересным для вас?Мне всегда нравится собирать материал. Копаться в книжках, статьях, а в этот раз материал собирался ещё при ежедневном общении с непонятным для меня зверем, у которого другой язык, другое тело, другое зрение и мышление. Лошади во многом скрывают свои чувства, им, например, нельзя показывать свою боль, иначе хищники их первыми выберут из табуна, чтобы зарезать. И мне, хищнику, гораздо проще понять свою собаку, чем травоядное. Но зато какая радость и облегчение и для меня, и для коня, когда я вдруг понимаю, что он мне хочет сказать, что показывает! — Вы писали книгу, опираясь на заранее подготовленный план — или больше следовали за воображением?С планами и воображением у меня дела обстоят не очень, поэтому ведение сюжета я полностью переложил на плечи коня Фени. И просто месяц за месяцем описывал развитие наших отношений. — Как был организован процесс вашей литературной работы? Есть ли у вас особые «писательские ритуалы»?Писательские ритуалы у меня просты — встать пораньше и заставить себя работать без перерыва, пока не наберётся пять тысяч более или менее живых знаков. Потом я могу выкинуть большую часть написанного текста, но неудачные куски текста позволяют написать то, что кажется удачным, без плохих никогда не написались бы хорошие. К сожалению, жизнь в деревне, когда ты сам являешься для себя коммунальным работником — дворником, садовником, огородником, истопником, плотником, поваром и сантехником, не позволяет ежедневно выделять по полдня такому писательскому ритуалу. — Кто стал первым читателем вашей книги? Первым читателем для меня всегда является жена. Я очень люблю смотреть, как она читает новый текст. Сажусь рядом и смотрю на её лицо. Когда она начинает улыбаться или хмуриться, а уж тем более — смеяться или плакать, я испытываю ни с чем не сравнимое удовольствие. Может, ради этого и пишу.— Читали ли вы книги других авторов, когда работали над своей? Если да, то какие?Конечно, читал. Более того, я изобрёл для себя хорошо работающий лайфхак — если у меня возникают трудности со своим текстом, происходит творческая закупорка, то я берусь за написание рецензии на книгу другого автора или какую‑то иную критическую статью. Когда препарируешь и осмысляешь чужие произведения, часто приходит решение, как лучше продолжить своё. Ну и работа по сбору материала, который пригодится для работы, часто позволяет залатать «культурные прорехи», которых давно стыдился. Я вот, например, взялся за Аристотеля, чтобы узнать, что он пишет о лошадях. — Как складывалось взаимодействие с редактором книги?Мне кажется, что хорошо. По крайней мере, после работы с редактором возникла большая благодарность. Возможность посмотреть на свой текст чужим взглядом (при этом взглядом читателя‑профессионала) — это очень важный этап. Хороший редактор и требовательный критик, я думаю, это совершенно необходимые условия для писательской работы.— Какую из редакторских правок вам было сложнее всего принять?Я остро реагирую иногда даже на правку пунктуации. Но этот болезненный этап смирения просто необходим для меня, иначе потом трудно работать будет.— Как придумывалась обложка для книги? Долго ли ее выбирали?Её придумывал художник, я не знаю, как работала его творческая мысль, но мне обложка очень понравилась. Мне показалось, что мы с художником думаем «в одном направлении». Проза нашего времени 06.06.2024 г. Книги Современная российская проза: 2010‑ые Знакомимся с главными книгами десятилетия. 16.05.2024 г. Книги Рубрика «Рождение книги»: интервью с Шамилем Идиатуллиным о романе «Бояться поздно» «План есть всегда, и он всегда не выполняется».
