Источник: https://ast.ru/news/spetsialnoe-izdanie-romana-bibliotekar-mikhaila-elizarova-k-vykhodu-ekranizatsii/
Другие посты от ast.ru
«Редакция Елены Шубиной» представляет специальное издание культового романа «Библиотекарь» Михаила Елизарова. Книга подготовлена к премьере одноименной экранизации с Никитой Ефремовым в главной роли. История о великой идее и отчаянных средствах в 2008 году получила престижную литературную премию «Русский Букер» и до сих пор остается одним из самых обсуждаемых произведений автора....Советский прозаик Дмитрий Громов (1910–1981 годы жизни) издал семь повестей. Спустя годы выяснилось, что его книги обладают мистическими свойствами и влияют на тех, кто прочитал их от начала до конца. Проще говоря, читателю даруются сверхъестественные способности. Правда, временные.Никто не может противиться сокрушительным Радости, Силе, Власти, Памяти, Ярости, Терпению и Смыслу: «...покуда читаются Книги, одна за другой, без перерыва, страшный Враг бессилен. Страна надежно укрыта незримым куполом... непроницаемым сводом, тверже которого нет ничего на свете». Елизаров Михаил Юрьевич Чары действовали не просто как допинг, а как невероятной силы наркотик, благодаря чему приобрели культовый статус и вызвали беспощадные конфликты. Громовские поклонники, люди из самых разных слоев общества, группировались в читальни, возглавляемые библиотекарями. За право обладания книгами они в буквальном смысле сражались. Со временем схватки становились все более жестокими.Читальни правдами и неправдами собирали по стране уцелевшие экземпляры книг «Пролетарская», «Счастье, лети!», «Нарва», «Дорогами труда», «Серебряный плес», «Тихие травы». Но никому не известная и самая главная книга Громова — книга Смысла — досталась случайному человеку, 27-летнему Алексею Вязинцеву, чей дядя был одним из хранителей. Он приехал вступить в права наследства и вместе с квартирой невольно приобрел соратников по борьбе ЗА ЭТО. За что именно, правда, Алексей осознал не сразу: «В забытого писателя, ныне мертвого, автора магических Книг, поверить я не мог. Понял я следующее — что попал в руки к людям больным, маниакальным, восторженным и чудовищно жестоким».Онлайн-сериал вышел в конце июня на платформах more.tv и Wink. Телепремьера ожидается в эфире РЕН-ТВ. В ролях — Никита Ефремов, Евгения Дмитриева, Марина Ворожищева, Михаил Тройник, Андрей Мерзликин, Михаил Трухин, Сергей Епишев, Елена Морозова, Мариам Псутури, Игорь Золотовицкий и Александра Урсуляк. Режиссер-постановщик — Игорь Твердохлебов.Пять причин прочитать книгу1. Специальное издание подготовлено к выходу онлайн-сериала. В роли Алексея Вязинцева — Никита Ефремов. Режиссер-постановщик — Игорь Твердохлебов.2. Культовый роман о силе чтения — смертельно сокрушительной силе.3. Темное городское фэнтези об обретении смыслов и обратной стороне обладания тайным знанием.4. Что, если опускающиеся интеллигенты, мелкие маргиналы и одинокие старухи обретут сверхспособности? Останется ли место милосердию в их прокаченных магией сердцах и умах?5. Типичный Михаил Елизаров: шокирующий, беспощадный, ироничный и парадоксальный. Очень страшно. Страшно увлекательно. Библиотекарь Елизаров Михаил Юрьевич Цитаты«Страна, породившая Громова, могла публиковать тысячи авторов, которых никто не читал. Книги лежали в магазинах, их уценивали до нескольких копеек, сносили на склад, сдавали в утиль и выпускали новые никому не нужные книги. Последний раз Громова напечатали в семьдесят седьмом году, а потом в редакциях сменились люди, знавшие, что Громов — это безобидный словесный мусор ветерана войны, в котором общественность не особо нуждается, но и не имеет ничего против его существования. Громов отовсюду получал вежливые отказы. Государство, празднуя грядущее самоубийство, высиживало бесноватую литературу разрушителей».«Это в обычной жизни книги Громова носили заглавия про всякие плёсы и травы. Среди собирателей Громова использовались совсем другие названия — Книга Силы, Книга Власти, Книга Ярости, Книга Терпения, Книга Радости, Книга Памяти, Книга Смысла...»«К ночи с книгой было покончено. Сам того не подозревая, прилежный Лагудов выполнил Условие Непрерывности. Он не забывал о бдительности и прочёл повесть от первой строки до последней, не пропуская заунывные абзацы с описанием природы или какой-нибудь патриотический диалог. Так Лагудов выполнил Условие Тщания».«Огнестрельное оружие категорически запрещалось. Речь шла не только о своеобразном ратном благородстве. Резаные или дроблёные раны для внешнего мира, с его моргами, больницами и правоохранительными структурами, всегда было проще замаскировать под несчастный случай, обычную “бытовуху”. Пулевые ранения исключали любую иную трактовку. Кроме прочего, этот вид оружия был шумным».«Мохова построила во дворе свою дружину и поведала о Книгах и Великой Цели. Из её рассказа получалось, что всякий, кто пребудет с Моховой до конца, получит в награду вечность. Старухи, услышав это сомнительное благовестие, огласили плац ликующим рыком. У них появилась Великая Мечта».«Надо сказать, вера в женскую слабость всегда была серьёзным заблуждением. За годы тяжёлого труда каждый организм накапливал в себе огромные мускульные силы. Женщины дряхлели психологически, забыв, что раньше они без устали махали ломами и топорами на стройках, таскали шпалы и части рельсов на железнодорожных работах, волокли вёдра и носилки, полные неподъёмного раствора».«Мы сидели за семейным столом — папа, мама, я и сестра Вовка... Вообще-то по-настоящему её звали Наташа, а Вовка — это было домашнее прозвище. Когда Наташа родилась, отец повёз двухлетнего меня к роддому, пообещав показать там настоящую Дюймовочку. Под окнами я звал: “Мама, где Дюймовочка?!” — а глуховатая, добродушная, как сенбернар, нянька, прибиравшая мусор на ступеньках, с улыбкой всякий раз повторяла: “Да не кричи, малый, вынесут сейчас вашего Вовочку”...»«Для воплощения мечты в моём родном городе имелся Институт культуры, котёл, в котором бурлили все освежёванные музы».«В забытого писателя, ныне мёртвого, автора магических Книг, поверить я не мог. Понял я следующее — что попал в руки к людям больным, маниакальным, восторженным и чудовищно жестоким».«Расстояние между нами и гореловской читальней неумолимо сокращалось. Если бы враги кричали какое-нибудь “ура”, это выглядело бы не так страшно. Но они бежали молча, в грохочущей сапогами, шумно дышащей тишине».«Людская масса забурлила, смешалась. Казалось, после приглашения на танцы все ринулись искать себе пару, чтобы начать замысловатое кружение; те же, кому не нашлось партнёра, точно исполнились гневом и начали яростно разбивать чужие пары».«Уже спустя несколько месяцев я поделился этими трогательными воспоминаниями с Луцисом, сказав, что тогдашнее моё состояние напоминало мне мотивы культа Тескатлипоки, когда жертва, избранная жрецами как земное воплощение бога, окружалась царскими почестями, а потом обрекалась на заклание».«Ещё в детстве я представил себе человеческий век подобием годового круговорота и разделил его на месяцы. Январь был белым пелёночным младенчеством, февраль — ранним детством с его примороженным медленным временем. С марта по апрель длилась школа, институтская учёба условно приходилась на май. В свои двадцать семь неожиданно с горьким изумлением я заметил, что подходит к концу июнь моей жизни...» «Книги по сути представляют собой сложные сигнально-знаковые структуры дистанционного воздействия с широким психосоматическим спектром. Их можно назвать препаратами или, ещё лучше, программами. Каждая Книга-программа начинена субпрограммой-резидентом — закодированным подтекстом, который активизируется при соблюдении Двух Условий “пристального” чтения. Резидент просеивается мимо сознания и, агрессивно вторгаясь в область подсознательного, временно изменяет или, лучше сказать, деформирует системы восприятия, мыслительные, физиологические процессы. Он как бы парализует читающую личность. На фоне ослабления духовной активности индивида и происходит жёсткая корректировка психофизиологических процессов организма, в результате чего достигается эффект гиперстимуляции внутренних ресурсов, мозговых центров, отвечающих за память, эмоции».«Нахлынувший адреналин согрел, словно глоток спирта, живот счастливо задрожал, и я догадался, что это не страх, а гибельный азарт».«Ещё в незапамятном школьном детстве, по примеру комсомольцев шестидесятых, отправлявших приветственные капсулы в коммунистическое будущее, я тоже слал себе письма.Бывало, пишешь, заклеиваешь конверт и договариваешься, что распечатаешь лет через десять. Так я неожиданно узнал, что почерк старится вместе с человеком».«Я уже был пионером с 22 апреля, но ради праздника с меня и ещё нескольких третьеклассников галстуки сняли, чтобы заоблачные гости из райских сфер могли поучаствовать в ритуале и по второму разу принять нас в ряды пионерской организации».«Повзрослевший, я любил Союз не за то, каким он был, а за то, каким он мог стать, если бы по-другому сложились обстоятельства. И разве настолько виноват потенциально хороший человек, что из-за трудностей жизни не раскрылись его прекрасные качества?»«Страна, в которой находились одновременно два моих детства — подлинное и вымышленное, — была единственной настоящей Родиной, которой я не мог отказать. И лежащая на подносе Книга Памяти была её повесткой...» Лица современной русскоязычной литературы 82 авторов Книги, ставшие популярными сериалами 40 книг 28.06.2023 г. Книги Сериал «Библиотекарь» по триллеру Михаила Елизарова выйдет 29 июня Он рассказывает о сектах библиофилов, которые черпают магические силы из графоманского творчества забытого советского писателя. 19.06.2023 г. Книги 8 самых ожидаемых экранизаций триллеров Спин‑офф «Птичьего короба», остросоциальный сериал о няне, убившей подопечных, и судебный триллер HBO c Мэттью МакКонахи.
